Мир в подарок. (Трилогия) - Страница 124

124

Женщины ударили огненными плетями, самым простым и излюбленным приемом начинающих огненных. Лишенного дара плети не убивали сразу, но уродовали страшно. Однажды араг попробовал их на своей спине, такое не забывается. Видно, нормальных людей в окружении княжны искать не стоит. Тем проще. Он рывком перехватил огонь и вернул к пославшим. Пусть сами испробуют своих же забав. Короткий визг прервали метательные ножи илла.

Со смертью окаянных серая непроницаемая пелена на окнах стала стремительно редеть, таять, рваться. Солнце ударило в светлый пол. Най позволил себе обернуться. Ученики Агимата деловито выносили арбалетчиков, устроившихся в засаде в углу – и так и не сделавших ни единого выстрела…

Стражи дворца уже накрывали тканью тела погибших товарищей, новая смена занимала свои посты. Хорошая выучка, – довольно подумал Най.

Радмир распахнул створки высокого окна, впуская в покои свежий воздух и шум листвы. От дверей уже бежала неизвестно кем пропущенная Гилара. Хотя кто их с братом сможет удержать, если Радмир здесь? Точно, вон и Эрхад.

Наири снова отвернулся к княгине. Вздохнул, изучая землистое лицо с запекшейся глубокой ссадиной у виска. Это, – прикинул араг, – отметина от удара старшего из окаянных, явно опознается след от приметного перстня. Вот того, он и теперь на пальце правой руки жреца. Кажется, некий знак Храма, смутно припомнил Най. Он вроде бы видел похожий однажды, еще когда был рабом в столице Карна. Доверенный человек Адепта? Скорее всего…

«Был,» – довольно прищурился араг, извлекая меч и отталкивая тело жреца в угол.

Най присел рядом с княгиней, бережно приподнял тело, устроил поудобнее, тронул пальцами виски, настраиваясь на лечение. Уже мельком отметил: а руки Миладе наверняка связали и спалили позже. Гнусно и аккуратно, выше локтя, под рукавами, чтоб осталось незаметно для посторонних. Восстановить полностью быстро не получится. Не самое опасное – руки, куда важнее пролечить сожженную гортань. Видимо, с этого и началось, она пыталась позвать стражу и ситуация вышла из–под контроля. Посланники Адепта привычно взялись за дело грубо, не заботясь о последствиях. Вспомнили про тайну миссии и князя Риннарха, который наверняка узнает и точно им сделанного не простит, когда стало уже поздно заминать дело. И тогда жрецу осталось лишь закрыть доступ в покои и добиваться полного согласия женщины на свои условия. Чего же от неё хотели?

Ох, ошибся князь, считая Миладу слабой. Не многие могли бы сопротивляться, перенося такую боль. Бесконечные часы, одна против всех, без помощи и надежды. Ничего, все поправимо. Главное – она жива. Рядом всхлипнула девочка. Краем глаза Най видел, как Гилару уводит советник с лицом более бледным, чем у госпожи.

Кожа щек княгини постепенно порозовела, дрогнули веки. Дар – великая сила. Каждый раз Наири радовался, как ребенок, возвращая человеку здоровье, молодость, полноценную жизнь. Даже если сам делаешь чудо, оно не становится обыденным. И плата за целительство никогда не казалась ему чрезмерной.

Княгиня открыла глаза и внимательно изучила склонившееся над ней бледное, болезненно–усталое и совершенно незнакомое лицо. Най снова восхитился выдержке госпожи – совершенно спокойный взгляд, без паники или страха. Осознанный, разумный, уверенный. Милада чуть улыбнулась и попыталась подняться, араг подхватил её на руки и перенес в кресло.

– Они ушли? – хрипловатый после скороспелого лечения голос оказался тоже очень спокойным, хоть и слабым.

– Из этого мира, – удовлетворенно кивнул возникший рядом Радмир. – Да, госпожа. Все преступники мертвы.

– Даже окаянные? – она ответно кивнула опекуну своих детей, удивленно огляделась снова. – Бывают добрые чудеса и в Амите, оказывается. Я действительно слышала голос дочери?

– Да, мы приехали все вместе, – подтвердил старик. – Что им было нужно, госпожа?

– По сути – то же, что обычно, – устало ответила она. – Амит. На сей раз мне предложили брак с полезным человеком, одним из высших жрецов. Говорили, он скоро подъедет. Твердили, так велел Риннарх Тарпен Карн.

– Значит, стоит разобраться с гостями на улице, – тихо предложил Агимат, появляясь рядом так же беззвучно, как Радмир. – Они уже в Крепи, их без помех, весьма вежливо, пропустят до внутреннего двора. Там нет лишних глаз, Радмир распорядился. Най, тебе окаянных, нам прочих. У госпожи есть намерение допросить кого–то?

– Нет, – она внимательно присмотрелась к арагу. – Ты умеешь убивать окаянных?

– У меня и без дара неплохо выходило, – усмехнулся тот. – Вообще–то это не главное дело снави. Утром вы сможете почти все то же, не нуждаясь в моей помощи, если я прав. Я вас проведу к дару. Но – чуть позже. Извините, нам пора. Не поднимайтесь, пусть вас отнесут в покои. Что возможно за несколько коротких мгновений, я сделал, но травма сложная, и мой опыт мал. Требуются время и отдых.

Милада кивнула, поискала взглядом советника и подозвала. Араг улыбнулся – первый случай такой мягкой реакции на сообщение о присутствии Говорящего с миром. Интересно, что может разрушить внутреннее спокойствие княгини и вынудить её хотя бы сильно измениться в лице?

Он узнал ответ перед закатом.

После гибели второго отряда окаянных все получили приглашение на ужин. Милада поймала арага в галерее и отозвала в сторону. Конечно, она и не подумала отдыхать. На бледном лице не осталось и следа дневного покоя. Глаза блестели сухо и лихорадочно.

– Эрхад сказал, ты его видел, – прошептала она. – Значит, он так и не простил меня. Впрочем, это понятно, все вышло мерзко. Одна минута слабости – и вся жизнь пошла так… ужасно. Сколько ни старайся, не искупить. Говорят, он совсем плох, теперь еще и глаза. И не отвечает на мои попытки связаться, грубо гонит посланников.

124