Мир в подарок. (Трилогия) - Страница 108

108

Утро началось с очередной порции визгливых и цветастых стонов Зимира. Страшно нудный мальчишка, невыносимо. Полагаю, надо быть лошадью хороших кровей, чтобы поладить с ним. А я не лошадь – я подлая мучительница бесподобного Борзэ… ага, еще и не способная оценить своего безмерного счастья каждодневного общения с рыжим.

Пришлось вздохнуть и поискать в маленьком зануде что–то хорошее. Это не так уж сложно: он расторопный и деловитый. Кони уже заседланы, вещи собраны.

От головы орла мы двинулись к косой колонне, далее – в узкую щель, вдоль ручья, тропой светлых камней. Удивительно памятливых людей держит гонцами князь! Я уже начала путаться в порядке примет, когда из–за очередной скалы нам неласково посоветовали «стоять и не дергаться». Моя радость от встречи их сильно удивила. Впрочем, в лагерь нас проводили с характерными каменными лицами.

Фирменный стиль у них такой: капитан гвардейцев оказался смугл, сух, почти стар и словно выточен из монолита спокойствия. Мягким движением он пригласил меня сесть, внимательно глянул на мальчика.

– Молодой воин может отдохнуть, – монотонно предложил–приказал, указав взглядом в сторону дальней палатки. – После обеда я позволю ему включиться в дозор, обходящий верхние посты.

– Благодарю, – гордо поклонился Зимир и покинул нас. На меня он даже не взглянул.

– Вы шли по нашим знакам, госпожа, – так же утвердительно продолжил воин, в котором я с полным основанием подозревала кровь илла. – Мои люди следили с полудня. Кто указал?

– Я нуждаюсь в помощи, – не ответила я, протягивая перстень. – Хочу взглянуть на ров вблизи, а затем мы с мальчиком двинемся в степь, провожу его домой.

– Перстень Первого капитана, – кивнул воин. – Он отдавать таких вещей зря не умел. Вопросы не предполагаются, но все же: Вы, возможно, знаете уже, кто теперь Первый?

– Лемар. Только не спрашивайте, как он выжил. Знаю, но не скажу, он и сам теперь в столице невесть что твердит.

– Приятная неожиданность, – он даже улыбнулся уголками губ. – Мне всегда казалось, он слишком любит жизнь, чтобы уйти так рано. Могу я узнать другие новости?

– Приятные? Пожалуйста. Катан–го казнен по решению наместника Вальмита, – я все отчетливее замечала в лице капитана слишком знакомые черты. Не может мир быть так тесен! Хотя этот – может.

– Вас смущает мой вид? – усмехнулся он, замечая назойливое рассматривание. – Не любите илла?

– Просто невозможное сходство… Вам знакомо имя Годей?

– Мне знакомо мое родовое имя, – он стал сух и насторожен. – Вот откуда оно известно вам, госпожа? Я обязан задать этот вопрос и имею основания требовать ответа.

– Тиннара, или Тин. Если в прежней жизни у вас были жена, бруса из селения Серебряные ивы, сын и репутация лучшего мастера седел и сбруи, то я просто не знаю, что и сказать.

– Все было, – сухо усмехнулся он. – Ничего не осталось. Ни жены, ни сына, ни дома, ни людей, знавших о них.

Я поднялась, извинилась и покинула палатку. Свистнула Борза, он тотчас прискакал, с явным удовольствием и без видимых усилий таща на узде одного из гвардейцев. Здоров, забавник мой! Узду я сняла, а рыжего напутствовала поощрительным шлепком по шее. Мол, прав, чужих кусать и таскать не запрещено. Видели бы вы «обломки» каменного спокойствия гвардейца – сами бы пришли в восторг!

Я насладилась зрелищем – увы, мимолетно. Быстро вернулась в палатку, села и молча положила на войлок рядом с Годеем подарок Дари. Сперва он не понял, потом поднял, присмотрелся, дрогнувшие пальцы пристально ощупали кожу, рельеф серебряных бляшек, уверенно пробежали по швам. В положенном месте нашарили клеймо. Я довольно кивнула.

– Ваш сын, славный Годей, счастлив более, чем многие другие. Он удачно бежал близ Дарса, едва не погубив случайного селянина. Был продан тому дешево, что оправдывалось правом мести.

– В чем же счастье? – хрипло спросил Годей, теряя остатки спокойствия. – Его рабство пришлось на одно время с гибелью жены. Тогда я и остался один. Пошел мстить, а оказался нежданно тут.

– Я не говорила никому названия, но вам скажу. Агрис. Это единственное селение в Карне, где бесполезно искать рабов. Дари выплатил свою цену, как у них принято: бывший раб по первой осени устраивает праздник и кормит все село. У вашего сына большой дом, пять десятков голов только крупного скота и отличные кони. Жена – местная, из Агриса. Детки, трое, две девочки и младший, сын. Пожалуйста, не бойтесь верить в мои слова. Ваш Дари не сделал бы такой узды в рабском ошейнике. Тем более – не мог бы отдать дорогую вещь мне в подарок.

– Агрис, – он повторил задумчиво. – Слышал раз. Кажется, довольно далеко отсюда на севере, у Мутной.

– За Дарсом, еще немножко проехать на север, через большой тракт и вдоль Гнилого, как его теперь зовут, леса. Потом через реку. Вы мне предоставите узду взамен этой?

– Конечно, – он порывисто смотал повод, прибирая подарок. – Действительно, мир тесен. За рекой искать не придется?

– Его все знают. Лучший друг старосты, мировой судья и Боги одни знают, кто еще. Только будьте осторожны, не привлекайте внимания окаянных к селу. Жителям, если что, бежать некуда.

– Значит, не скоро я там окажусь, – он снова принялся рассматривать узду. – Мне от княжны приговор за убийство окаянной – смерть. Меченый я, войду в Карн – сразу ближайшая видья прознает. Один раз Первый капитан, еще прежний, до господина Тэйлана, спас. Второго случая может не быть, слишком приметный я для них. Но уж не более, чем такая наглая снавь, конечно.

108